Разделы

Парикмахерские услуги

Артист роман

Роман Евдокимов – биография, фото, фильмография, спектакли. Актер

«Эскортницы»: рецензия на еще одно польское софт-порно

Сериал «Домашнее поле»: спортивная драма о тренерке в мужской футбольной команде

Вечеринки на выходные в Москве и Петербурге: рейв от m_division и закрытие Ugly

В отпуск с ребенком: 10 аудиокниг, которые помогут пережить долгую дорогу

Роман Муравицкий : Московская государственная академическая филармония

Роман Муравицкий — солист Большого театра, заслуженный артист России. Певец ведет разнообразную творческую деятельность: исполняет оперные партии на сценах многих отечественных и зарубежных театров, выступает с концертными и сольными программами, сотрудничает с известными оркестрами, участвует в музыкальных фестивалях.

Роман родился в г. Киселевске Кемеровской области. В 1989 году поступил в Иркутский педагогический институт на музыкальный факультет (класс баяна). Во время обучения начал серьезно заниматься вокалом (педагог Н. Васильева) и параллельно петь в хоре Иркутского музыкального театра. Продолжил образование в Московской консерватории (окончил в 1997 году) в классе известного педагога Евгения Кибкало. Еще студентом Р. Муравицкий стал солистом Московского академического Музыкального театра имени К. С. Станиславского и Вл. И. Немировича-Данченко, где спел немало ведущих оперных партий, участвовал в премьерах и гастрольных поездках театра. В 2002 году Роман дебютировал на сцене Государственного академического Большого театра России, исполнив партии Голицына в премьерном спектакле «Хованщина» Мусоргского и Калафа в «Турандот» Пуччини. После успешных выступлений Роман был принят в труппу прославленного театра. В 2010 году удостоен звания «Заслуженный артист Российской Федерации».

Среди наиболее ярких его работ — Герман в «Пиковой даме» Чайковского, Самозванец в «Борисе Годунове» Мусоргского, Хозе в «Кармен» Бизе, Радамес в «Аиде» и Отелло в одноименной опере Верди, Эрик в «Летучем голландце» Вагнера, Самсон в «Самсоне и Далиле» Сен-Санса, Каварадосси в «Тоске» и Рудольф в «Богеме» Пуччини, Сергей в «Леди Макбет Мценского уезда» Шостаковича. Эти и другие партии он представлял, помимо Большого театра, в спектаклях Национального театра «Эстония», Латвийской национальной оперы, Вильнюсском оперном театре, опере Бастий в Париже, Лиможском оперном театре, Израильской опере, театрах Екатеринбурга, Саратова, Нижнего Новгорода и других городов.

Р. Муравицкий принимал участие в фестивалях в Каннах (Франция), Савонлинне (Финляндия), Мозельском фестивале в Трире (Германия), фестивале Дениса Мацуева «Звезды на Байкале», фестивале Юрия Башмета в Минске, Евразийском музыкальном фестивале в Екатеринбурге, «Мария Биешу представляет» в Кишиневе, «Тверские музыкальные сезоны», «Балтийские сезоны» в Калининграде, «Самарская весна», «Болдинская осень» и многих других форумах.

Он участвовал в уникальном проекте Большого театра — постановке в «живых» декорациях Псковского Кремля оперы «Псковитянка» Римского-Корсакова (партия Михаила Тучи), а также в совместной постановке Большого театра и оперного театра Кальяри оперы «Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронии» Римского-Корсакова (партия Княжича Всеволода Юрьевича). С Камерным оркестром Musica Viva под управлением А. Рудина участвовал в концертном исполнении оперы «Фингал» О. Козловского в Большом зале Московской консерватории. Исполнил теноровую партию в «Песни о земле» Малера с Академическим симфоническим оркестром Санкт-Петербургской филармонии (дирижер Николай Алексеев).

краткая биография, личная жизнь, творчество

Актер Роман Мадянов запомнился многим зрителям благодаря рейтинговому сериалу «Солдаты». В этом телепроекте он блестяще исполнил роль замполита Колобкова. «Совсем пропащий», «12», «Дикое поле», «Легенда №17», «Дети Арбата», «Штрафбат», «Куприн. Поединок», «Раскол» - другие известные фильмы и сериалы с участием звезды. Какова же история жизни Романа Сергеевича?

Актер Роман Мадянов: семья, детство

Исполнитель роли замполита Колобкова появился на свет в Дедовске, произошло это в июле 1962 года. Актер Роман Мадянов родился в интеллигентной семье. Его отец трудился редактором на телевидении, а мать работала в библиотеке. Роман – второй сын своих родителей, у него есть старший брат Вадим, также связавший жизнь с драматическим искусством.

В детстве актер был настоящим сорванцом. Боевой характер ему достался от предков по отцовской линии, которые были уральскими казаками. В школе Рома учился средне, предпочитал тратить свое время на уличные игры. Так продолжалось, пока в жизнь мальчика не ворвался волшебный мир кинематографа.

Первые роли

Актер Роман Мадянов впервые оказался на съемочной площадке в возрасте девяти лет. Мальчик дебютировал в картине «Перевод с английского», представленной на зрительский суд в 1971 году. Тогда ему досталась небольшая роль, однако сниматься в кино ребенку понравилось.

Уже следующая роль Романа оказалась ключевой. Мальчик блестяще сыграл сорванца Гекельберри Финна в ленте «Совсем пропащий». Сюжет картины Георгия Данелии был позаимствован из знаменитого произведения «Приключения Гекельберри Финна» Твена. Эту роль Мадянов получил благодаря ассистенту режиссера, которой понравился бойкий мальчишка. Коллегами Романа по съемочной площадке стали многие звезды советского кино, к примеру, Вахтанг Кикабидзе, Ирина Скобцева, Евгений Леонов.

К моменту окончания школы актер Роман Мадянов успел сыграть уже в десяти фильмах. Образы ключевых персонажей он воплотил в лентах «Все дело в брате» и «Весенние перевертыши». Разумеется, постоянная занятость на съемочной площадке негативно сказывалась на успеваемости подростка. Мадянов вынужден был дополнительно заниматься с репетиторами, расходы на которых взял на себя «Мосфильм».

Студенческие годы

К моменту окончания школы уже твердо решил связать жизнь с искусством драмы Роман Мадянов. Биография звезды свидетельствует о том, что он еще во время учебы в выпускном классе остановил свой выбор на ГИТИСе. Ни у кого не было сомнений в том, что мальчик, уже успевший стать опытным актером, поступит с первой попытки. Однако неожиданно для всех Мадянову не удалось сдать вступительные экзамены.

Роман не отказался от своей мечты, не попробовал поступить в другой вуз. На следующий год он повторил попытку стать студентом ГИТИСа, которая на этот раз увенчалась успехом. Оскар Ремез, в мастерскую которого он попал, взял с него обещание не сниматься в кино хотя бы до третьего курса. Свое слово молодой человек сдержал.

Еще во время учебы в ГИТИСе Мадянов Роман Сергеевич начал выступать в театре имени Владимира Маяковского. К примеру, он принял участие в постановке «Иван-царевич». Стоит ли удивляться, что молодого человека приняли в штат этого театра сразу после того, как он получил диплом.

Служба в армии

В 1985 году Роман отправился служить в армии, попал в ракетно-космические войска. Свыкнуться с ролью солдата Мадянову было нелегко, однако он справился с этой задачей. Актеру повезло с сослуживцами, со многими ребятами у него сложились приятельские отношения.

Дисциплинированным солдатом Романа Сергеевича назвать было нельзя. Не исключено, что именно это помешало молодому человеку получить сержантские погоны. Службу в армии Мадянов завершил в звании ефрейтора. Впрочем, это не имело для него абсолютно никакого значения.

Театр

Когда служба в армии подошла к концу, вернулся в театр имени Владимира Маяковского Роман Мадянов. Роли в театре он сначала получал эпизодические, однако достаточно быстро попал в число ведущих актеров. Актер блестяще сыграл Левку в «Закате», воплотил образ Грибова в постановке «В кольце тишины». Также он в разные годы принял участие в спектаклях, список которых приводится ниже.

«Дети Ванюшина» (Ванюшин).
«Валенсианские безумцы» (Мартин).
«Банкрот (Подхалюзин).
«Да здравствует королева, виват!» (Де Квадра).
«Ящерица» (Красноречивый).
«Входит свободный человек» (Харри).
«Иван-царевич» (Царь Агей).
«Подземный переход» (Сайка).
«Розенкранц и Гильденштерн мертвы» (Клавдий).
«Театральный романс» (Яблоков).
«Жертва века» (Дергачев).
«Блондинка» (Филимонов).

Занятость на съемочной площадке в конце концов заставила Мадянова перейти в статус свободного художника. В настоящий момент он сотрудничает с независимыми театральными агентствами, принимает участие в антрепризах.

Фильмы и сериалы 90-х

В 1989 году вновь вернулся на съемочную площадку Роман Мадянов. Фильмы с участием талантливого актера начали выходить один за другим. Первой картиной, в которой он снялся, стал «Частный детектив, или Операция кооперация» Гайдая. Исполнить роль Виктора в этой ленте ему предложил сам знаменитый режиссер.

В каких кино- и телепроектах снялся в 90-е Роман Сергеевич? Список фильмов и сериалов с его участием приводится ниже.

«Паспорт».
«Игра на миллион».
«Ваши пальцы пахнут ладаном».
«Настя».
«Троцкий».
«Орел и решка».
«Мелкий бес».
«Роковые яйца».
«Бедная Саша».
«Сочинение ко дню победы».
«Самозванцы».
«Паранойя».
«Мама».
«Досье детектива Дубровского».
«Женщин обижать не рекомендуется».

Новый век

В новом веке также не остался без работы Роман Мадянов. Фильмы и сериалы с ним продолжали выходить. Яркая и неоднозначная роль досталась артисту в сериале «Гражданин начальник». В этом нашумевшем телепроекте его персонажем стал прокурор-проходимец Анциферов. Этого человека едва ли можно причислить к разряду положительных героев, однако благодаря обаянию актера зрители прониклись к нему сочувствием.

Нельзя не отметить и телепроект «В круге первом». В этом сериале Мадянову досталась роль Абакумова, главы МГБ. Интересно, что внешне актер не имеет ничего общего со своим персонажем, что абсолютно не помешало ему создать яркий образ.

Также заслуживает внимание картина «Двенадцать разгневанных мужчин» Михалкова. Мадянов долго мечтал о сотрудничестве со знаменитым режиссером, и наконец-то ему удалось с ним поработать. Его персонажем в фильме, в котором отсутствует разделение на главных и второстепенных героев, стал один из присяжных – «номер шесть».

Сериал «Солдаты»

В очередной раз влюбить в себя зрителей Мадянову помог телепроект «Солдаты», в котором ему досталась яркая роль. Персонажем звезды в этом рейтинговом сериале стал подполковник Колобков. Роману Сергеевичу блестяще удалось сыграть замполита.

Удивительно, но сам актер негативно относится к одной из самых известных своих ролей. Образ подполковника Колобкова ему кажется слишком скучным, банальным. Однако многим зрителям он запомнился именно как замполит из сериала «Солдаты». Нельзя исключать, что именно восхищение поклонников телепроекта и вынудило Мадянова согласиться на съемки в продолжении «Солдатов».

Личная жизнь

Многие знаменитости категорически отказываются обсуждать с представителями прессы свою личную жизнь. Роман Мадянов, к счастью, не принадлежит к их числу. Свою будущую супругу актер встретил благодаря работе в театре имени Владимира Маяковского. Наталья трудилась там осветителем. Какое-то время молодые люди встречались, пока наконец-то не решили пожениться. Свадьбу Роман и Наталья отпраздновали в 1992 году, приглашения получили только друзья и родственники.

Уже в 1993 году стал отцом Роман Мадянов. Сын, которого подарила ему супруга Наталья, был назван в честь отца. Известно, что наследник актера подумывает о том, чтобы пойти по его стопам, связать жизнь с драматическим искусством. В настоящий момент на счету Романа Романовича несколько эпизодических ролей в сериалах. Мадянов-старший души не чает в своей семье, старается проводить как можно больше времени в компании жены и сына.

Увлечения

Что можно рассказать об увлечениях Романа Сергеевича. К сожалению или к счастью, у актера практически нет свободного времени. Однако иногда ему все же удается выкроить свободные минуты для своего хобби – рыбалки. Мадянов утверждает, что добился заметных успехов и в этой сфере. Когда актер отправляется на рыбалку, компанию ему составляют родственники и близкие друзья.

Что еще посмотреть

Мадянов по-прежнему часто появляется на съемочной площадке. В 2017 году вышли фильмы «Одноклассницы: Новый поворот» и «Жили-Были», а также мини-сериал «Торгсин» с участием Романа Сергеевича. Вскоре ожидаются картины «Танкисты», «СуперБобровы. Пора домой» и «Француз», в которых поклонники смогут увидеть любимого артиста.

Актер Роман Суриков: «Серябряный век»

Главная/
Новости/
Актер Роман Суриков: «Серябряный век» - это про нас, нынешних

28 сентября 2016

29 сентября в 19.00 в Большом зале филармонии состоится премьера литературно-музыкальной композиции «Серебряный век». Это совместный творческий проект актера Романа Сурикова и ансамбля русской музыки «Псков» (художественный руководитель - Александр Либ). Роман Суриков исполнит стихи русских поэтов начала XX века - Александра Блока, Николая Гумилева и Бориса Пастернака. Автор музыкальных тем к стихам - Андрей Евстафьев. В программе также примет участие заслуженная артистка России Наталья Александрова. Кроме того, в рамках проекта состоится презентация нового светового и мультимедийного оборудования зала. Накануне премьеры обозреватель Псковской Ленты Новостей Александр Донецкий побеседовал с актером Романом Суриковым о том, что зритель услышит и увидит вечером 29 сентября.

- Роман, что за жанр вы предложите вниманию нашего зрителя?

- Это будет литературно-музыкальная композиция в классическом смысле. Вместе со мной выступит ансамбль «Псков» под руководством Александра Либа, замечательный коллектив, с которым я уже прежде работал, мы хорошо знакомы, поэтому адаптироваться друг к другу нам не пришлось. Александр Либ и Андрей Евстафьев сделали прекрасную подборку стихотворений из поэтических произведений Блока, Гумилева и Пастернака. Они - авторы композиции; Андрей, кроме прочего, еще и написал музыку ко многим стихам. Так получилось, что изначально исполнять стихи должен был не я, а актер Псковского театра драмы имени Пушкина Андрей Атабаев. Но Андрей в последнее время был очень занят в новых постановках театра, поэтому Александр Иванович Либ позвонил мне и предложил взяться за этот проект. Я раньше в этом жанре не работал, и мне показалось это интересным.

- Это можно назвать актерским чтением стихов?

- Нет, это не актерское чтение. Это мое личное чтение. То, как я понимаю поэзию. Я сразу предупредил авторов композиции, что я не буду читать стихи академически, театрально. Постараюсь преподносить стихи так, как чувствую их я. По возможности предложу зрителю свой разбор стихотворений. Я принципиально не смотрю и не слушаю, как эти стихи читали раньше другие актеры. Просто должен донести эти стихи до зрителя так, чтобы им интересна была моя интерпретация. В этом - основная моя задача. Потому что неизбежно сравнивают. И от сравнений никуда не уйдешь. И я пытаюсь найти что-то свое. Вот уже неделю, например, мучаюсь со стихами Блока. Не сплю, не ем, как говорится. Пытаюсь дойти до сути каждого слова. Что и как хотел сказать Блок? Писал-то он все-таки в то время, в начале прошлого века. А сейчас читаешь, и волосы дыбом поднимаются. Чего не коснись, будто про нас, сегодняшних, написано. Многие стихи Блока будто про меня написаны, про мои личные жизненные ситуации. Настолько все это близкое и родное! Берешь другое стихотворение, такое впечатление, что про моего коллегу написано. И все так точно совпадает! Оказывается, все это так рядом. «Серебряный век» - это про нас, нынешних. Любовная лирика, стихи про жизнь. И я хочу представить зрителю именно свою трактовку известных всем, хрестоматийных стихотворений.

- Простите, а разве существует некое «усредненное», скажем так, стандартное, актерское чтение стихов?

- Да, представьте, существует, а как же?

- Я думал, что каждый актер все равно читает по-своему?

- Я согласен, каждый читает по-своему, но есть какие-то достаточно жесткие стандарты. Стихи чтецы поют. А я петь не хочу. Вот недавно смотрел в интернете один конкурс чтецов. Там один молодой человек читал «Путь конквистадора». Лучше это не видеть. Мне абсолютно не понравилось! Чтец просто выплеснул стихотворение, как мне показалось, ничего в нем не поняв. Но получил первое место. У меня вопрос: кто в жюри? Все это к тому, что я хочу уйти от неких стереотипов. Мне интересно, как отреагирует на мое прочтение публика. Тогда станет понятно, стоит ли мне дальше этим делом заниматься. Можно сказать, нас ожидает эксперимент. И публику, и меня самого в первую очередь.

- А как это все соединяется с музыкой?

- А вот тут огромное спасибо Андрею Евстафьеву. Он написал много музыки к этой композиции. И как-то, видимо, поймал мою нотку. Мне особенно импонирует, что музыка идет в разрез с тем, что я сам чувствую. Возникает интересный контрапункт. Интересно получается! Он писал под конкретные стихи, и эта работа доставляет мне огромное удовольствие. Вот хожу по улице, и постоянно эту музыку в наушниках слушаю. Современный такой метод работы. Все мы люди занятые. Поэтому, с утра просыпаюсь и бегу с собачкой гулять, пока пью кофе, у меня проходит такая индивидуальная репетиция для себя. Потом прихожу в студию, включаю аппарат и репетирую. Вечером - еще раз повторяю. И на ночь глядя снова - текст, текст, текст... Зритель посмотрит, и поставит свою оценку, а наше дело - представить программу публике. Показать, что вот существует и такая версия «Серебряного века».

- Сам жанр вообще насколько востребован?

- Мне кажется, это жанр всегда актуален. Во все времена и при любой погоде. Сам я, признаюсь, не особый любитель стихов. Есть ведь люди, которые на любой случай могут что-то процитировать. Я - нет. Могу сесть и почитать книжку, но учить стихи специально не стал бы. Тем не менее, с первого дня репетиций просто живу этими стихотворениями. Они у меня постоянно в голове, где бы я ни был. Жена уже надо мной смеется, говорит: «Раньше, когда ты был за рулем, и тебя кто-то подрезал, то ты возмущался крепкими словами, а теперь из тебя поэтические строчки выскакивают».

- Даже так?

- Да, как это ни удивительно! Сегодня все это мне невероятно интересно. Я сейчас буквально живу стихами. И мне представляется, что жанр литературно-музыкальной композиции будет востребован публикой. В интернете актуальны разные чтецкие проекты. Читают и записывают, например, Шекспира. Недавно вот был осуществлен такой международный проект. Наш псковский актер Виктор Яковлев принимал в нем участие. Мне кажется, что живое общение сегодня необычайно важно.

- Из вашего рассказа следует, что эта программа очень сильно на вас повлияла просто как на человека?

- Сказать откровенно, несколько лет назад я ушел из театра и дал себе слово, что на сцену больше не выйду. Решил, что каждый должен заниматься своим делом.

- То есть вы решили, что актерство - не ваше дело?

- Да, к сожалению, так. По существу, поставил на себе крест как на актере. Ведь даже конферанс - это искусство. А я дал себе зарок: не выходить на сцену. Но вот год назад я увидел программу Николая Яковлева по Сергею Есенину. И она произвела на меня большое впечатление. Программа была шикарная. Я ее несколько раз смотрел и всякий раз открывал что-то новое. И вдруг - звонок, и это предложение о творческом сотрудничестве. Сразу позвонил жене: «Соглашаться или нет?». Она мне ответила: «Решай сам». И я решил попробовать. Взялся, и теперь не жалею. А когда еще и коллектив такой замечательный, то грех не сделать что-то интересное. Плюс к тому мы готовим видеоинсталляцию. В изображении важна динамика. Если даже это фотография, то она все равно должна на экране жить. Всегда нужно как-то «захватить» зрителя. Если картинка «движется» на зрителя, то и зритель потянется к картинке. Единственное, что здесь нужно не перейти некую грань, чтобы зритель не переключил внимание от музыки и стихов только на видео. Это тоже целый и отдельный творческий процесс.

- Получается, ваша композиция не только литературно-музыкальная, но и изобразительная?

- Да, так и есть. Это такой симбиоз искусств. Стихи Блока, Гумилева и Пастернака под музыку с визуальным сопровождением. 29 сентября мы представим зрителю нашу программу, и для нас волнительно, как ее воспримет зритель.

Беседовал Александр Донецкий

Источник: Псковская Лента Новостей

как живут наследники артиста, подробности, 2022 :: Шоу-бизнес :: Дни.ру

Сегодня, 20 мая, Роману Карцеву исполнилось бы 83 года. Уже почти 4 года знаменитого комика и народного артиста нет с нами. За это время в жизни его наследников многое изменилось.

Известный актер Роман Карцев ушел из жизни 2 октября 2018 года. Артист перенес инсульт, а спустя несколько месяцев скончался, не дожив чуть больше полугода до своего юбилея. После смерти Романа Андреевича стало известно, что между его взрослыми детьми, Еленой и Павлом, пробежала черная кошка. А ведь росли они в дружной и очень крепкой семье...

Обоих детей Роману Карцеву подарила единственная супруга – танцовщица кордебалета Виктория Кассинская. До встречи с будущей женой актер не раз очаровывался красивыми девушками, но ни одна из них не согласилась немедленно пойти с ним в ЗАГС. А ведь влюбчивый комик так мечтал создать семью! К счастью, к 27 годам ему удалось найти ту самую. 17-летнюю Викторию актер встретил в один из переломных моментов.

Кассинская работала танцовщицей кордебалета в Одессе, а Карцев только вернулся в родной город после ссоры с Райкиным и ухода из его театра. Виктория была на 10 лет моложе и на 10 сантиметров выше, но артиста не смутило ни то, ни другое. Он тут же влюбился в стройную красавицу, вскоре сделал ей предложение и получил положительный ответ. Оставалось только дождаться ее совершеннолетия.

Родители невесты и жениха не обрадовались выбору детей, да и окружающие не верили в этот союз. Несмотря на это, брак получился крепким. В 1970 году Карцев и Кассинская поженились, вскоре у них родилась дочка Елена, потом на свет появился сын Павел. Оба наследника артиста получили фамилию матери и стали фармацевтами по образованию, но с годами каждый пошел своей дорогой.

Павел Кассинский, которому сейчас 45 лет, в итоге выбрал для себя актерскую профессию. Впервые сын комика появился на экранах еще в детстве, а сегодня многие телезрители знают его как бандита из "Возвращения Мухтара" и пьяницу-консьержа из сериала "СашаТаня". Внуков Павел знаменитому отцу так и не подарил.

В отличие от младшего брата, Елена Кассинская не пошла по стопам известного родителя. Наследница актера выбрала специальность фармацевта, вышла за бизнесмена Владимира Гурдуса и родила от него дочь и сына. Сейчас Елене 50 лет. Внуки комика, в которых он не чаял души, тоже давно выросли.

Леонид, которому чуть за 20, выбрал для себя профессию финансиста. Вероника, которой почти 30, пошла по стопам знаменитого деда и получила актерское образование. Мужем внучки артиста стал Никита Евстигнеев – однофамилец известного советского актера. В 2019 году в семье родилась малышка Нелли – правнучка покойного Романа Андреевича.

Замечательно, что наследники Романа Карцева нашли свое место в жизни. Печально в этой истории то, что сын и дочь актера уже много лет не общаются. Конфликт между Еленой и Павлом зародился задолго до смерти отца, но раньше они хотя бы пересекались на семейных мероприятиях. Теперь, когда комика не стало, пути его детей разошлись окончательно.

Причина, по которой брат и сестра стали заклятыми врагами, остается загадкой. Павел говорит, что это никак не связано с дележкой имущества, деньгами и отцом. Тем не менее мириться родственники, судя по всему, не планируют.

ЧИТАЙТЕ "ДНИ.РУ" В ЯНДЕКС.НОВОСТЯХ

Артист Роман Графов: Хорошёво-Мнёвники — рай для мобильных и спортивных | Хорошёво-Мнёвники | Мой район

Знаете ли вы, что рядом живёт популярный артист, исполнитель мюзиклов, участник телешоу «Живой звук» и «Романтика романса»? Роман Графов исполнял ведущие роли в постановках «Легенда о солнце», «Волшебные сны», «Зачарованный город» в театрально-цирковой компании «Аквамарин», в мюзиклах «Однажды в Одессе», «Преступление и наказание», «Бал вампиров», в иммерсивном спектакле-сериале «Дом 19/07». Сегодня Графов вместе со своей группой Romeo Therapy участвует в телепроекте «Главная сцена» на канале «Россия 1» и исполняет роль Ромео в ледовом спектакле Роман Графов: «Ромео и Джульетта». А благодаря роли Меннерса-младшего в мюзикле Роман Графов: «Алые паруса» артист давно уже стал любимцем женской аудитории. Роман Графов прогулялся с корреспондентом газеты «Мой район» по «своим» Хорошёво-Мнёвникам и рассказал о жизни здесь.

15 минут — и ты в центре

Ольга Шаблинская, «Мой район»: — Роман, почему обосновались именно здесь?

Роман Графов: — Хорошёво-Мнёвники — место с отличной инфраструктурой, множество магазинов, кафе, кинотеатров. А какие у нас парки! Но главное, чем нравится район, — это великолепно развитая транспортная сеть и отличные дороги. Мне, как заядлому автомобилисту, важно, что до центра рукой подать, пробок обычно нет. Но даже если снегопад, потоп и прочие форс-мажорные обстоятельства фантастическим образом заблокируют столичные магистрали, то 15 минут на метро — и ты в центре! Очень удобно ездить по прямой от «Полежаевской» до «Текстильщиков», где сначала был кастинг, потом репетиции, а теперь идёт и сам спектакль «Алые паруса» Максима Дунаевского. Плюс открыли МЦК «Хорошёво», и вариантов удобных маршрутов стало ещё больше. Район помогает быть мобильным, и это здорово.

«У нас отличная транспортная доступность. А с тех пор, как открыли МЦК «Хорошёво», стало ещё удобнее», – говорит Роман Графов. Фото: АиФ/ Эдуард Кудрявицкий

Переосмысляя жизнь

— Чем изменились Хорошёво-Мнёвники благодаря программе «Мой район»?

— В последнее время район претерпевает множество изменений, и, как показывает практика, в лучшую сторону, — облагораживается и расцветает. Я очень люблю спорт, и прямо у моего дома построили отличную спортплощадку. Также рядом у нас есть средних размеров парк, который благоустроили. Там теперь можно и побегать, и позаниматься на различных уличных тренажёрах и турниках, есть даже площадка для скейта. В таких местах здорово заниматься спортом компанией.

«Рядом с домом несколько отличных спортивных площадок. Это здорово». Фото: АиФ/ Эдуард Кудрявицкий

Как только я переехал, обзавёлся новыми друзьями. Был случай, кто-то оставил планшет на лестничной площадке, видимо, чтобы открыть квартиру свободными руками. Я нашёл владельца по фото его машины в планшете. С тех пор дружим, сосед оказался тоже человеком творческим, страстным коллекционером виниловых пластинок. Кроме того, Александр создаёт оборудование для реставрации «винила».

Я пишу песни и выступаю со своей группой Romeo Therapy, исполняю романсы на телеканале «Культура» в передаче «Романтика романса». Репетиции музыкального материала дома не редкость. Но мне повезло с соседями, никто на шум не жаловался. Наоборот, спрашивают при встрече: «А что ты пел? Что играл на саксофоне?»

«Район у нас зелёный, комфортный, здесь приятно гулять». Фото: АиФ/ Эдуард Кудрявицкий

— Ну а если говорить не о домашних репетициях, а о столичных мюзиклах, где вас могут услышать поклонники?

— Скоро начнётся блок спектаклей «Преступление и наказание» в Театре мюзикла. Потом «Алые паруса» Максима Дунаевского в Культурном центре «Москвич». Кстати, приглашаю! Ближайшие даты — 26 и 27 октября. Я исполняю Меннерса-младшего, жениха Ассоль. Меннерс — персонаж, который больше всех меняется за время спектакля. Он и свои, и поступки остальных переосмысляет, меняется за счёт этого и в конце делает выбор. Конечно, очень сильно выглядит, когда он благородно отпускает Ассоль, чтобы она была счастлива.

В мюзикле Максима Дунаевского «Алые паруса» Роман Графов играет Меннерса-младшего, жениха Ассоль, который совершает благородный поступок и отпускает девушку навстречу счастью. Фото: архив Р.Графова

Штаба_Виткаций. Опубликовать исполнителя

Перед знакомством с творчеством Виткация следует предупредить зрителя: для него искусство не ограничивалось рисованием картин, а было — так же, как и для таких художников, как Дюшан, Швиттерс, Дали, Уорхол или Бойс — частью великого проекта, объединяющего все: живопись , литература, театр, теория, философия, себя (как в малом, так и в большом), окружение, земли, мир, истории и вечность, в которой заключена окончательная тайна бытия.Звучит пафосно, но пафос принадлежит проекту Виткация. Все, что он делал — будь то художник, философ или житель Закопане, как бы содержит в себе литературный сюжет, в котором одно событие связано с другим, все дело имеет начало, конец, разделено на главы, имеет главное и второстепенное. потоки.

Сам

Виткаций, безусловно, является главным героем именно этого романа, который в силу своей тематики может быть включен в жанр Künstlerroman . В XIX веке этот литературный жанр способствовал созданию и распространению ряда мифов об искусстве и художнике, и один из них, о поисках совершенства в искусстве, должен был быть особенно близок Виткацию: это мотив из «Неизвестного шедевра» Бальзака или «Произведения» Золя (одна из пьес Виткация называется «Безымянное произведение»).Главной темой, драматическим связующим звеном всего творчества Виткация является Искусство с большой буквы, а его высшее, мифическое выражение — Чистая Форма, категория, придуманная им для выражения сущности искусства: «Рассказ о художнике, ищущем Чистая форма» — мог бы быть подзаголовок сюжета Виткация.

МОНСТЫ И БУНГО

Первое знакомство с художественным замыслом творчества Виткация - гротескный, автобиографический роман "622 водопада Бунго, или Демоническая женщина", написанный в 1910-11 гг.В ней описывается судьба молодого живописца в начале своего творческого пути, влюбленного в красивую (демоническую) женщину, ревнивого, возбудимого и всегда сомневающегося в себе любовника, художника и человека, меняющего и подстраивающего новые роли под себя - до точка лжи. Эта игра бесконечно заканчивается несчастным случаем символического значения: во время прогулки по лесу Банго выбивает себе глаз из сухой ветки и, находясь под угрозой ослепления, кончает жизнь самоубийством.Бунго, как и юный Виткаций времен написания романа, обнаруживает свой первый художественный стиль: «чудовища» — мультяшные сцены, представляющие истории из собственной жизни в гротескной инсценировке. Бунго, как и Виткаций, едет в Париж. Он посещает там художественный салон, и увиденные картины производят на него «электризующее» впечатление — по описанию видно, что это могли быть картины фовистов или даже кубистов. Имя художника, присутствующего в салоне, Фагассо... Подробности пребывания Виткация в Париже нам неизвестны. Где кончается реальность и начинается вымысел? Парижский салон принадлежит Гертруде Стайн? Является ли Фагассо гротескным аналогом Пикассо? Действительно ли Виткаций встретил Пикассо в Париже, или только вымышленный Банго встретил вымышленного Фагаса?

В «622 водопадах Банго» Виткаций в гротескной форме превращает свой мир в искусство: модернистская идея, согласно которой искусство не подражает жизни, а наоборот.Известно, что Виткаций использовал шифр романа и в быту. Фотографии того времени и рисование «монстров» свидетельствуют о его склонности к драматизации и театрализации жизни.

ЧИСТАЯ ФОРМА И КИЗИОР БУЦЕВИЧ

В 1918-24 годах, вернувшись из России, Виткаций написал несколько десятков картин маслом, которые считал своим основным живописным произведением. В 1919 году в печати появилась его первая работа по теории искусства «Новые формы в живописи и последующие недоразумения», содержащая лекцию о чистой форме, которая с тех пор стала основной темой его рассказа об искусстве и художнике.Присутствие Виткация чувствуется на каждой странице: рисуночные иллюстрации явно основаны на композиции его собственных рисунков, в научный спор вкрадывается тон быта: игривый, болтливый, фамильярный. Вся теория строится вокруг нескольких понятий, неизменных в неизменном виде, повторяющихся в последующих книгах, статьях и комментариях: Чистая Форма (и внутри нее: подход к форме, направленные напряжения, проблема неактуального и необходимого содержания) и метафизическая чувства описывают не совсем поддающееся описанию состояние, сопровождающее прием и творящее искусство.Чистая форма имеет сильный полемический оттенок и благодаря своей чистоте получает преимущество в борьбе с академической, реалистической живописью. Понятие метафизического чувства, в свою очередь, имеет эмоциональную, риторическую и даже нравственную окраску.

Теория Чистой Формы имеет много аспектов. Формальная говорит о композиции как принципе искусства, где форма, а не содержание или анекдот, является главным носителем ценности в искусстве. В эстетико-философском измерении Чистая Форма связана с метафизическими чувствами: без них, без ощущения странности бытия, без экзистенциальной тревоги невозможны творчество и высшее сознание.С историософской точки зрения, в свою очередь, Чистая Форма есть мера состояния общества: падение цивилизации проявляется в исчезновении метафизических чувств.

Несмотря на свои научные атрибуты, теория искусства Виткация на самом деле представляет собой нечто иное, чем научный дискурс. Это прежде всего горизонт его собственного искусства, его драматическая ось, в большей степени - его формальный, идейно-эмоциональный материал и источник энергии. Эта теория — часть истории, сцена, на которой Виткаций увидел себя и свое творчество.Неудивительно тогда, что она действительно сияет во всей красе только как вымысел, в сцене картины Марцелия Кизиора-Бучевича в романе «Единственный выход» (19.2).

Этот роман является вторым после «Бунга» Кюнстлерромана романом с элементами автобиографии. Главные герои — художник Кизиор-Бучевич и философ Изидор Вегожевский: представители двух дисциплин, ради которых, по мнению Виткация, стоит жить. Друзья соревнуются друг с другом, как старый образец: что важнее, философия или искусство, созерцательная или активная жизнь? Оба также соревнуются как любовники Русталки, бывшей любовницы Марселя, и нынешнего Исидора.Философский эпизод происходит в напряженной атмосфере философских размышлений, высказанных за томатно-рисовым супом перед лицом сексуально неудовлетворенной Русталки. Последовательность картины ей противоположна: буря действий, чувств и искусства, усиленная алкоголем и наркотиками.

Действие происходит в будущем, где-то в 60-х годах 20 века. Искусство угасает, живописец Кизиор-Бучевич создает свои последние гениальные картины на грани бреда, подкрепляя свои метафизические чувства наркотиками.В мастерской на мольберте картина: "Самоподавляющийся угнетенный".

Внимание в описании модели акцентируется на форме изображения. Далекий от сухого формализма, это поэтическая интерпретация, переживание, проникновение в форму, а не констатация статичного строения плоскости холста. В ней выражается движение, борьба, изнуряющая борьба: «Картина дышала застывшим метафизическим исступлением. [...] окутанный какой-то дьявольской овечьей шкурой тел, рвущихся в бесконечные формы».

Картина предстает перед читателем в последующих сценах - в процессе рисования.Марсели, вооружившись связкой кистей, ведет бой с картиной: «он наконец добрался до красок [...] бросился прямо на композиции [...] он яростно рисовал [...] Краски фыркнули из-под кисти - пришел в неистовство. Чудовищные броски кисти [...] отрывали от картины какие-то глыбы сверхматерии в новом измерении [...] всверливая [в картину] из тонких волосков кисти Марсели акт живописи и завершение Работа.Этот факт нельзя упускать из виду, тем более, что не только читателю позволено наблюдать за работами Марсели — точка зрения наблюдателя заложена в самом романе: образ создается на глазах у собравшегося в мастерской общества. глядя «распахнутыми глазами на невероятную магию движений на метафизически изолированном куске материи».

Сам акт написания картины Виткаций придает значение эстетическому объекту. Это театр, магический ритуал созидания, в котором Марсела и сама пьеса играют главные роли в виде собственной ипостаси.Картина оживает, чтобы представить себя зрителю, и так описывает ее нам Виткаций.

Описывает - "оставить будущим поколениям хотя бы документ истинной живописи". Виткаций знает конец своего романа об искусстве — и это не счастливый конец. У искусства нет шансов на выживание, а «Чистая форма» — это патетическая и драматическая аллегория проигрывающего искусства.

Художники и искусство — постоянная тема романов и пьес Виткация: на первом плане, а иногда только на заднем плане они выражают убежденность автора в том, что пьеса подошла к концу и что, кроме долгой агонии, ее ничего не ждет.Писатели-беллетристы, поэты, художники и музыканты — художники-декаденты, сумасшедшие художники, потенциальные художники, художники-неудачники, художники-импотенты, разочарованные в себе и в мире, разочарованные художники. Они отчаянно ищут абсолют в искусстве, подкрепляют — до самоуничтожения — дозами наркотиков, секса и риска жизнью в надежде пробудить художественную чувствительность — и все напрасно: «Это мы, художники без формы и без сотворенных работает." После спектакля остается смутное воспоминание, ощущение, что «…недостаток всего, один большой недостаток (...) Пустая форма, в которую можно было бы что-то налить, чтобы получилось что и для чего "" ("Прощание с осенью").

В катастрофической перспективе Чистая Форма приобретает особенно насыщенный смысл, это воспоминание о Золотом Веке, утопия. Грядет апокалиптическое видение, антиутопия, а его художники — падшие ангелы, апостолы ложного искусства.

Живопись картина Марсели - это не столько новаторское зрелище, картина действия , сколько, прежде всего, разыгранная еще раз (последняя) драма искусства, тайна живописи, чарующее творчество, т.е. Чистая Форма.Чистая Форма — прекрасный миф: найденный, но потерянный абсолют, Игра Искусства, которая, наконец, пробудит в человеке забытое чувство существования. Это вымысел, что-то, что когда-то произошло и что, как в романе, в прошедшем времени, может быть описано и, в образе, пережито как «alter ego» (Марчели). «Теория чистой формы» — это рассказ об искусстве в неопределенном прошедшем времени, об искусстве, каким оно должно или не может быть, рассказ с вложенным в него эпилогом о последних приступах искусства в сумасшедшем доме.

НА СТРАНИЦЕ ИКОНОГРАФИИ

Виткаций не пишет о том, что представляют его картины. Как только речь о содержании в живописи становится сдержанной и неясной. Он говорит тогда о «жизненном содержании» в живописи, хотя и «неуместном», но как-то «необходимом», хотя бы в силу своего участия в направленных напряжениях (Виткаций сомневается в возможности абстрактного искусства). Мы должны принять это, говорит Виткаций, что Чистая Форма приходит к нам в слегка грязном виде...

Виткаций, однако, не умалчивает о смыслах происходящих в картинах и рисунках историй, о тех странных событиях с участием гротескных фигур и существ, населяющих фантастические пейзажи. В названиях и фрагментах некоторых композиций мы обнаружим общеизвестное содержание, такое как «Сотворение мира» или «Искушение святого Антония». О том, что происходит на картинах и рисунках Виткация, можно узнать в основном из романов, или — особенно — из театральных пьес (сценографии, дидскалии, сценических действий).Описанный и представленный там мир, видение истории и катастрофы, всеобщее смешение времен, систем, ценностей и форм также присутствует в его творчестве. Изображения принадлежат текстам, а тексты изображениям.

В «чудовищах» пессимизм Виткация нашел наиболее сильное выражение. Они большей частью принадлежат смешанным существам, также известным из античных мифологий — Виткаций связывает животных с животными, людей с животными, даже с предметами и растениями. Однако чаще всего голова животного на теле человека, иногда одетого в костюм, выражает лишь организм, который нельзя свести к определенному виду

Есть еще доисторические чудовища, допотопные ящеры, плезиозавры и летающие птеродактили, так что чудовища не столько рожденные фантазией, сколько вероятные, из всех самые настоящие.А также их дальние родственники: не причудливые, ни во что не трансформировавшиеся животные: кошки, дикие кошки, косули, птицы, змеи и вредители.

Мир людей и человекоподобных существ полон насилия, жестокости, мучений и сексуальных извращений в картинах Виткация. Сами надписи на рисунках говорят о том же 90 016 за 90 015 90 016: «Восхитительный триллер в действии», «Измерение мерзости жизни», «Любители бесплодных мук». Сопоставление чудовищ с людьми присутствует во всех произведениях Виткевича.«Мы вышли из скота и превратимся в скот», — говорит один из героев романа «Ненасытные», и это пророчество, похоже, сбылось чудовищный человеческий вид, забывший корни своего существования: секрет существования.

Чудовища Виткация только кажутся неисторическими и вневременными; они есть мера и знак времен мира, они отражают, как в зеркале, этапы эволюции и, собственно говоря, то, что является самым важным в человеческой истории и что претерпевает существенные изменения: способ понимания бытия .Начало этой цепи — мир без человека, мир, возникший только из хаоса. Его воспоминания в творчестве Виткевича – это звездные туманности и кометы, мелькающие на фоне картин, доисторические животные и фантастическая растительность, с которыми он познакомился во время своего путешествия по тропикам. Когда на картинах и рисунках появляются мифологические существа, мы имеем дело со знаком иного времени. Эти чудовища принадлежат уже населенному и завоеванному человеком миру, тем временам, когда они были и отражением лекарств перед природой и мерой человеческой доблести, временам героев, способных на величайшие подвиги, побеждающих зверей.

Из нашего времени существуют гротескные, декоративные и бессмысленные существа. Монстры превращаются в атрибут салонного демонизма, их вызывают за круглым столом во время спиритического сеанса. Вторая большая тема в пьесе Виткация — это тема «искушения». Вдохновение он искал в картинах Босха, Грюневальда, Шонгауэра или, у современных художников, — Энсора. Однако самым важным источником для него был литературный текст, полный образов: «La Tentation de St. Antoine» Гюстава Флобера.Для Флобера тема Искушения — великая аллегория борьбы человека за самого себя, за смысл существования. Когда Антони теряет веру, возникают разрушительные видения. Также для Виткация наибольшую опасность представляет человеческая испорченность, утрата чувства человечности и метафизического чувства. Творчество Флобера имеет особую структуру, на границе театра и романа, которая представляет собой своего рода киносценарий, разделенный на кадры и роли (подобно построенному Виткацием «Единственному выходу»), сцены меняются, как в калейдоскопе, Шествие богов и религий проходит перед глазами зрителя, ереси, чудовищ и демонов, без паузы, без передышки, до головокружения.Картины Виткация — своего рода живописный парафраз видения Флобера, его безумных, сценических событий.

ПОРТРЕТ КОМПАНИЯ С.И.ВИТКЕВИЧ

В 1924 году Виткевич заявляет, что он перестанет писать картины типа масляных композиций, которые у него были до сих пор (таких, как он писал Марсели в «Единственном выходе»), и будет писать портреты - по коммерческим причинам. Для этого он учреждает псевдоремесленную Портретную Компанию с распечатанным Уставом, который раздается каждому новому клиенту Компании во «избежании недоразумений».Поскольку, по теории Виткация, психологический портрет есть только прикладное искусство, его решение принимает драматическое измерение: он перестает быть художником Чистой Формы и становится художником-ремесленником. С другой стороны, текст о Чистой Форме - текущем горизонте его творчества - доведен до пародии фактическим текстом Устава.

С той педантичностью, с которой он в своих «Эстетических зарисовках» отмерял формальное содержание явлений (от «а» — кучи хлама, до «д», или «чистого формального единства»), он теперь перечисляет типы портретов ( начиная с реалистичных, «вылизанных»), из которых заказчик может выбирать.Чистая Форма упоминается только один раз, как бы вскользь, но ее возникновение является скрытой драматической кульминацией Регламента — она напоминает нам, что есть какое-то иное, невозможное по заказу, настоящее искусство, в создании которого художник прибегает к наркотикам. - от чая до пейота (аллюзия на иссякающие природные источники искусства). «Чистая форма» в уставе портретной фирмы — это остров истинного творчества — утопия, — где искусство еще остается достоянием аристократии духа.

Текст также играет важную описательную роль в дополнение к Правилам. Каждый портрет не только подписан, но и снабжен дополнительными, иногда зашифрованными комментариями. Гольбейн предоставил изображаемым субъектам информацию об их возрасте, а Виткаций предоставил информацию о себе. Каждый из портретов содержит, кроме подписи и типа портрета, еще и дополнительную зашифрованную информацию, это место для ведения автобиографических заметок: мы узнаем, например, что при рисовании он пил пиво, курил или не курил, принимал кокаин или пейот - он думал, что его талант умер...

Портретные типы, безусловно, облегчали контакты Компании с заказчиком, с другой стороны, однако, они связывали портрет и изображаемое лицо с идеологией Компании, т.е. с лекцией Виткация об искусстве и его нынешнем состоянии: Насмешка Виткация содержит следующее сообщение: Все меньше и меньше людей способны понять искусство (в Чистом виде). Художник, желающий жить искусством, должен спуститься в сферу полезного искусства и выполнять там свою работу по правилам декоративно-прикладного искусства. Если возможно, он иногда сможет немного заниматься настоящим искусством.Портрет предлагает возможности для этого, потому что люди все еще достаточно тщеславны, чтобы заказать свой портрет.

И, наконец, еще один аспект (список длиннее), связывающий «Портретную труппу» со всем творчеством Виткация, с его литературным содержанием, с его сюжетом. Кроме уставной типологии изображаемых, есть еще одна, которую определил только Виткаций. Атрибуты и аксессуары, которые Виткаций использует для оснащения своих моделей, превращают галереи изображаемых в причудливый зверинец человеческих экземпляров.Чудовища в виде хвостатых, змеевидных и чешуйчатых снова появляются на основаниях, пенисах и яичках на головах.
По словам самого Виткация, он должен был сделать 5000 портретов пастелью. Их качество очень высокое, и многие портреты являются маленькими шедеврами. Они состоят из парящих слоев интенсивных цветных линий. В реалистических портретах линии образуют плотную маску, во все более выразительных портретах в пределах Типа С (где еще возможна Чистая Форма) раскрывается внутреннее лицо, состоящее из множества лиц, среди которых мы вдруг узнаём лицо демона или сумасшедшего: эта метаморфоза доктора.Джекилла в «Мистер Хайдеа».

«Вся компания» — это все-таки произведение искусства, сюжет в системе Виткация, выходящий за рамки отдельных образов. Это своеобразный дискурс на многие темы: об истории искусства (типы портретов, вопрос сходства, маски, атрибуты), о теории искусства (проблема стиля или множественности стилей), о теории культуры (разница между высоким и низким искусством) и о глупости людей Компания разоблачает в извращенной форме.

ПРИЛОЖЕНИЕ

В 1970-е и 1980-е годы деятельность Виткация, укладывавшаяся в современные представления о расширенной концепции искусства, представляла особый интерес — как бы в пику Виткацию, исключавшему даже такую деятельность, как роман или психологический портрет («Фирма ) из области искусства.Прибавим к этому явления, о принадлежности которых Виткаций, вероятно, и не помышлял: так, собранные сборники особенностей, постановочная переписка, странные жизненные ритуалы, вроде обряда разрыва дружбы, ведения насущных бесед, псевдокабаре спектакли, музыкальные представления, переодевание - или переодевание. В этот же раздел входят обряды, связанные с Портретной Компанией, ее зал ожидания с корпоративными образцами в альбомах, странное поведение художника во время портретов, реклама Компании в газетах — словом: все то, что принято относить к разделу анекдотов. об известных художниках.

И все же, хотя он и не относился к этим явлениям как к искусству, он отводил им особое место в своем сюжете искусства и жизни. Эти предметы и события на полях играют роль «реликвий», документов, памятных вещей, сносок или приложений: приложений к легенде о художнике. Ибо что такое фотографии, особенно поздние, «документирующие» гротескные инсценировки Виткация «в жизни», как не рассказ о вымышленном персонаже? Нам показывают Виткация в роли Дяди, Опрышека, Ректора, Мучителя, Художника...но не Виткаций как С.И.Виткевич. Они как «документы» художественной литературы, в них показан главный герой киномелодрамы, фоторомана в эпизодах, актер, художник, герой романа о художнике. Даже «Виткаций в путешествии» предстает перед нами в фотографии как выдумка, как символ, как аллегория — его вдруг серьезное лицо, спрятанное за листьями найденной на пути ветки, трансформируется в лик Господа, Зеленый человек.
Документальная ценность этих фотографий такая же, как у карикатурных «монстров», изображающих сцены из жизни Бунга.Мы находимся в мире вымысла, в центре истории о художнике, который тщетно ищет утраченный идеал искусства. Художник, трагикомическая фигура, непонятая «глупой публикой», основывает свой музей искусства и своеобразия, и в нем, как в старой Кунст-унд Вундеркамере, naturalia и Artificialia: коллекция тростей известных людей и с оригинальными именами, альбомы с пригодными для оклейки экземплярами (даже засохший аппендикс, язык новорожденного и кусочек татуированной кожи), письма, рисунки, юмористические стихи, игрушки, альбомы с фотографиями и фотодокументацией картин и портретов, и, наконец, оригинальные, собственные картины, плотно заполняющие стены мастерской.

Своей коллекцией Виткаций является частью традиции модернистского «дома художника», начатой Гонкуром. Самым главным человеком во всей коллекции является личность владельца. Микрокосм и макрокосм бывшей Kunst- und Wunderkammer переносит художника в его собственное измерение, создает свой мир, придает смысл предметам и систематизирует их в знакомом ключе.

На вопрос "Кем быть в первую очередь, человеком или художником?" Виткаций должен был ответить: «Последний, последний..."Предмет из его музея редкостей: шкатулка с загадочным красочным содержимым, с надписью: "маленькая рвота", сегодня трясется от смеха в настоящей музейной витрине. И мы с ним. Привет, пантагрюэлисты всех стран и времен.

Войцех Штаба, 2004

Текст был опубликован на французском языке в каталоге выставки Виткация в Нанте:
История артиста в поисках формы Pure .(в:) Лицо au néant. Портреты Станислава Игнация Виткевича , Нант 2004
В немецкой версии: Witkacy . Auf dersuche nach der Reinen Form. Эйн "Кюнстлерроман" , Херренберг 2004 (Дамар и Штаба)
.
История и теория искусства, книги о художниках | История искусства | Книги
ZNAK.com.pl книжный магазин > История и теория искусства, книги о художниках
69,90 зл.

43,47 зл.

Добавить в корзину

Добавить в корзину

49,00 злотых

31,20 злотых

Добавить в корзину

Добавить в корзину

44,90 злотых

27,00 злотых

Добавить в корзину

Добавить в корзину

39,90 зл.

31,24 зл.

Добавить в корзину

Добавить в корзину

49,90 зл.

32,64 зл.

Добавить в корзину

Добавить в корзину

Обо всем

Будревич Ольгерд, Охман Веслав

4.7/10 (3 оценки)

24,45 злотых

Добавить в корзину

Добавить в корзину

59,90 зл.

37,42 зл.

Добавить в корзину

Добавить в корзину

69,90 зл.

42,90 зл.

Добавить в корзину

Добавить в корзину

39,90 злотых

22,99 злотых

Добавить в корзину

Добавить в корзину

49,00 зл.

30,93 зл.

Добавить в корзину

Добавить в корзину

49,00 злотых

31,20 злотых

Добавить в корзину

Добавить в корзину

65,00 злотых

47,50 злотых

Добавить в корзину

Добавить в корзину

55,00 злотых

40,19 злотых

Добавить в корзину

Добавить в корзину

95,00 зл.

74,95 зл.

Добавить в корзину

Добавить в корзину

35,00 зл.

25,98 зл.

Добавить в корзину

Добавить в корзину

49,00 злотых

30,07 злотых

Добавить в корзину

Добавить в корзину

24,90 зл.

15,42 зл.

Добавить в корзину

Добавить в корзину

52,00 злотых

41,19 злотых

Добавить в корзину

Добавить в корзину

-37%

Клан Мальчевских

Шималак-Бугайская Паулина, Носовская Магдалена Ева

7.5/10 (2 оценки)

59,00 зл.

37,24 зл.

Добавить в корзину

Добавить в корзину

99,00 зл.

73,51 зл.

Добавить в корзину

Добавить в корзину

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
...
16

История и теория искусства, книги о художниках

Благодаря книгам из категории истории и теории искусства вы станете ближе к теоретическим вопросам в этой области! Вы также расширите свои знания об известных картинах, скульптурах и инсталляциях современного искусства. Книги о художниках помогут вам лучше узнать вдохновение авторов. Вы узнаете об их творческом процессе и с какими невзгодами им пришлось столкнуться.

Книжный интернет-магазин Znak.com.pl предлагает огромную коллекцию произведений о самых известных произведениях, направлениях искусства и самых популярных художниках определенных эпох. Первое из предложений — титул «Самая дорогая. Двойная жизнь дамы с горностаем» by Katarzyna Bik . В книге рассказывается история необыкновенной женщины, изображенной на картине, и судьба одного из самых желанных произведений в мире. Сколько стран она объехала и в скольких руках она побывала?Ответ можно найти в заголовке выше!

Если персонаж Марина Абрамович вам не чужд, вас наверняка заинтересует ее биография: «Марина Абрамович.Преодолеть стену воспоминаний». Эта выдающаяся артистка, именуемая иконой перформанса, решила создать историю, в которой представила свою жизнь. История ее уникального, даже необычного творческого пути полна приключений, трудно пройти мимо равнодушно. !книга Джулиана Бикрофта - "Сальвадор Дали. Мастер современного искусства". Один из самых важных художников 20-го века, который продолжает вдохновлять многих художников по сей день! Далеко ходить не надо, достаточно упомянуть серию « Paper House », которая стала одной из самых популярных постановок за последние годы.В приведенной выше книге вы также узнаете много нового о вдохновениях Дали, к которым принадлежал основатель психоанализа- Зигмунд Фрейд !

Подписаться на рассылку новостей

получить бесплатную доставку на

за каждый заказ от 49 злотых

и получите пакет закладок серии

Art Edition за 1 грош
Регламент акции >> .
«Мастер и Маргарита» как роман о роли художника и литературы в обществе
Вы находитесь в: Мастер и Малгожата Автор: Каролина Марленга Сайт защищен авторским правом

Одной из побочных тем «Мастера и Маргариты» является роль художника и произведения, которые он создает. Этот мотив мы можем наблюдать преимущественно на примере мастера и романа его жизни о судьбе Понтия Пилата и Иешуа Га-Нокри.
В мире тоталитарной власти, изображенном Булгаковым, нет места свободной литературе.Создатели, связанные с подконтрольными государству объединениями, такими как «Массолит», должны писать то, что им прикажут власти. В своей работе они должны придерживаться соответствующей тематики и канонов. В обмен на подачу и размножение они получают соответствующую прибыль — жилье, доступ к эксклюзивным статьям, высокие зарплаты. Неудивительно, что большинство из них — писаки, не имеющие собственного мнения и занимающиеся всем, кроме литературы.

Исключением является чемпион.Благодаря выигрышу в лотерею он бросает работу историка и посвящает свое время созданию истории о Понтии Пилате. Его творчество, однако, не соответствует навязываемым стандартам, поэтому покорные властям критики смешивают его с грязью. Они не относятся к художественной или материальной ценности. Мастер-художник остается один. Нет шансов, что работа будет опубликована, он заболевает. В порыве гнева он бросает свою рукопись в огонь. Обгоревшие фрагменты спасает Малгожата. Однако вся работа чудесным образом возвращается мастеру благодаря Воланду, утверждающему, что «рукописи не горят».

Булгаков показывает, что схематическая, шаблонная литература, основанная на стереотипах, ничего не стоит и не имеет силы влиять на общество. Только дела, возникающие из истины и верности себе, имеют силу влияния. Они могут стимулировать размышления и могут содержать моральные императивы. Такая литература может освободить умы от летаргии. Об этом узнал Иван Бездомный, который бросил поэзию и занялся научной работой.
Страница: - 1 - - 2 -
.
Вацлав Берент "Пручно" - образ молодых польских художников, представленный в романе. Исследование

Роман Вацлава Берента «Прочно» был опубликован в виде книги в 1903 году. Его сюжет и важнейшие сюжеты во многом были вдохновлены теориями немецкого философа Фридерика Ницше о характере современного художника и его роли в обществе.: «Сыны земли», его намерением был, однако, гораздо более глубокий анализ вопроса, ставшего на рубеже веков образом творческого индивидуалиста.

Берент использовал «мифологию художника», широко распространенную в эпоху «Молодой Польши», представляя сетку из пяти символов своего состояния: Икар, Нарцисс, художник, связанный со Святым источником или Башней из слоновой кости, а также ницшеанскую модель получеловек искусства.

Боровский как бы наиболее полно соответствует идее художника, связанной со Святым Источником (понимаемым как прикосновение к мирским материям), которую он реализует, вступая в брак с Зосей, результатом которого является постепенная утрата способности к творчеству сценические персонажи, что свидетельствует о том, что приватная сфера и человеческий долг искусства не поддаются гриму.Чтобы ликвидировать половину своих художественных достижений, он решает отказаться от жены, становясь таким образом половинкой в смысле человечности, которая в его случае может сосредоточиться только на одной из двух важнейших сфер жизни мужчины - карьере. Хертенштейн сталкивается с похожей дилеммой в отношении своей сестры, в конечном итоге закрываясь в своей символической Башне из слоновой кости - каменном углу в субальпийском замке. Оба они идут на иракские жертвы ради искусства, сомневаясь при этом в их значении и легитимности.

Йельский берет образ современного Нарцисса, который в культуре молодой Польши часто отождествлялся с чрезвычайно модным видом денди. Поэтому он очень небрежно относится к своим произведениям, которые также переносит в сферу мужско-женских контактов, осознавая свое эмоциональное бессилие ни к кому, кроме себя. Аналогичным образом характеризовался и Мюллер, который был очарован сразу несколькими женщинами, но не мог проявить настоящей привязанности ни к одной из них.

Нарциссизм был связан и с особенно модной в то время фигурой художника-импровизатора, погруженного в море своих размышлений, которые обычно никуда не ведут и не дают решения волнующих его конфликтов. Такое отношение было выявлено в «Пручно» посредством контрапунктического сопоставления главных героев с их творческими, состоявшимися и самодовольными «двойниками»: Туркулом (для Боровского), Иветтой Гильберт (для Йельского) и Хильдой (для Гертенштейна). .

Еще одна антиномия, характеризующая художника из «Молодой Польши», — это также противостояние священника и шута. Роль первого, кажется, играют Боровский, Ельский и Хильда, а роль шута берет на себя Мюллер с его подражательной эпигонской поэзией. Гертенштейна также изображают мучеником, хотя он описывает себя как «пьеро на рынке тщеславия».

Художники, описанные в «Прочно», также представляют собой патологический полюс современного искусства, проявляющийся в невротизме персонажей, болезненности их чувств (кровосмесительные наклонности Боровского и Гертенштейна) и их тел (введение умирающего чахоточного в образе Мюллер).Роман также компрометирует продвигаемый в модернистской литературе прометеизм и миф о спасении через искусство, против которых герои «Прохно» выбирают социальную работу (Куницкий), анархизм (Павлюк) или бегство в нирвану и молятся до смерти как вершину искусства ( Гертенштейн).
.90 000 МИФОЛОГИЙ ХУДОЖНИКА МИРА ТЕАТРА. КАЗИМЕЖ ДЕЙМЕК И ЕЖИ ГРОТОВСКИЙ – СРАВНЕНИЕ. Журнал, посвященный вопросам сравнительного литературоведения ... - Том 23, выпуск 2 (2018) - CEJSH MITOLOGIE ARTISTY ŚWIATA TEATRU. КАЗИМЕЖ ДЕЙМЕК И ЕЖИ ГРОТОВСКИЙ – СРАВНЕНИЕ. Журнал, посвященный вопросам сравнительного литературоведения ... - Том 23, выпуск 2 (2018 г.) - CEJSH - Yadda
ЕН

МИФОЛОГИИ АРТИСТА ТЕАТРА.КАЗИМЕЖ ДЕЙ МЕК И ЕЖИ ГРОТОВСКИЙ 9000 3
PL

Современная польская проза вновь возвращается к художественным проблемам, пытаясь мифологизировать образ художника мира театра. В данной статье меня будет интересовать группа текстов, раскрывающих особый интерес к выдающимся личностям польского театра – Казимежу Деймеку и Ежи Гротовскому.Избранные произведения, прототипы героев романа, а также сюжетная схема заимствуются на границе биографии и театральных событий, а затем переносят их в мир художественной фантастики. Применяемая ключевая стратегия существует в двух основных вариантах: роман-памфлет и роман-парабола. Процесс мифологизации артиста театра подчинен созданию фантазматических биографий, основанных на своеобразном референтном договоре между отправителем и адресатом текста.

ЕН

Современная польская проза вновь вдохновлена романом о художнике и попытками мифологизировать образ художника мира театра. В этой статье я расскажу о ряде текстов, в которых проявляется особый интерес к великим деятелям польского театра — Казимежу Деймеку и Ежи Гротовскому. Выбранные работы перенимают архетипы как персонажей, так и сюжета из пересекающихся областей личной и профессиональной сценической жизни двух художников, передавая реальный опыт художников в вымысел.Ключевая стратегия, используемая в названных произведениях, встречается в двух основных разновидностях - романе-памфлете и романе-параболе. Мифологизация художника связана с созданием фантазматических биографий, основанных на своеобразном негласном договоре между автором и читателем.

Поморский университет в Слупске

Деймек, Казимеж.О моей эстетике. Осознание театра. Польская театральная мысль второй половины ХХ века. Эд. В. Дудзик. Варшава: Польское научное издательство PWN, 2007. стр. 261-267.

Gutowski Wojciech, Owczarz Ewa, изд. Из проблем прозы - роман о художнике. Торунь: Издательство Адама Маршалека, 2006.

Яржебский, Ежи. Роман как самотворчество. Краков – Вроцлав: Wydawnictwo Literackie, 1984.

Копровский, Ян. Потомки Тесписа. Познань: Познаньское издательство, 1966.

Крынский, Станислав. Художник - мир. В кругу межвоенного романа о художнике. Жешув: Издательство Жешувского университета, 2003.
.
Кулиговская-Корженевская Анна, редактор театра Казимежа Деймека. Лодзь: Издательство Лодзинского университета, 2010.
.
Лозинский, Юзеф. Пантократор. Вроцлав-Варшава-Краков-Гданьск-Лодзь: Zakład Narodowy im. Оссолинский, 1981.

Маковецкий, Анджей З. Млодопольский Портрет художника.Варшава: Государственный издательский институт, 1971.
.
Маркевич, Хенрик. «О польской литературе с ключом». Литературные игры. Краков: Wydawnictwo Literackie, 1992. С. 35-88.

Осинский, Збигнев. Гротовский и его лаборатория. Варшава: Государственный издательский институт, 1980.
.
Осинский, Збигнев. Ежи Гротовски. Источники, вдохновение, контексты. Т. 1. Под ред. 2 исправил. Гданьск: Издательство Word/Образ территорий, 2009а.

Осинский, Збигнев.Ежи Гротовски. Источники, вдохновение, контексты. Т. 2. Работы 1999–2009 гг. Гданьск: Издательство Word / Образ территорий, 2009б.

Осинский, Збигнев. Встречи с Ежи Гротовским. Записки, письма, учеба. Гданьск: Издательство Word/Image Territory, 2013.

Павловский, Роман. "Пророк или сумасшедший. Мастер Бронислава Вильдштейна». Газета Выборча 268 (2004). С. 13.

Прокоп, Ян. «Литература с ключом». Тексты 1 (1977).С. 41-47.

Рашевский, Збигнев. "Деймек". Театральный 3-4 (1981). С. 229-258.

Рогацкий, Хенрик Изидор. Туман и зеркало. Театральные образы в прозе, поэзии и драматургии периода Молодой Польши. Варшава: Издательство Errata, 2001.
.
Смульски, Ежи. Автобиографизм как установка и художественная стратегия. На материале современной польской прозы». Памятник Литерацких 4 (1988). С. 83-101.

Собецкая, Анна."Дневник МУНИ Михала Балуцкого. «О-роман о художнике конца девятнадцатого века». Из проблем прозы - роман о художнике. Эд. В. Гутовски и Э. Овчарц. Торунь: Издательство Адама Маршалека, 2006. С. 168-185.

Собецкая, Анна. «Театральный роман и автобиографическая установка». Автобиографизм и окружение. Эд. Т. Сухарский, Б. Жинис. Слупск: Научные издательства Поморского университета в Слупске, 2011. Страницы 101-114.

Собецкая, Анна. «Биографические стратегии в польском театральном романе ХХ века».Биографические следы. Ход жизни в литературных и культурных нарративах. Эд. Ю. Кнап, М. Рощиняльская, К. Вондольный-татарин. Краков: Научное издательство Педагогического университета, 2017. С. 325-346.

Зонтаг, Сьюзен. В Америке. Транс. Ярослав Андерс. Варшава: Чительник, 2003.
.
Спиро, Дьердь. Хз. Транс. Мечислав Добровольный. Варшава: Издательство WAB, 1981.
.
Вильдштейн, Бронислав. Мастер. Варшава: Святые Ксёнжки, 2004.

Вильдштейн, Бронислав. Вынужденный. Разговаривают Петр Заремба и Михал Карновский. Варшава: Фронда Пл, 2012.
.

Номер заказа на публикацию

бвмета1.item.ojs-doi-10_14746_p_2018_23_18726
В вашем веб-браузере отключен JavaScript. Включите его, чтобы в полной мере воспользоваться преимуществами этого сайта, а затем обновите страницу. .90 000 писателей о художниках | Секреты художников
Живописцы и их произведения оказываются изящным сюжетом романа, и литературная фантазия писателей здесь может удивить. Лучший пример успешного «Безценного» Зигмунта Милошевского.

Путь, по которому чаще всего следуют писатели, - это авторское, субъективное написание биографии художника. У некоторых из них была интересная жизнь, даже просили их литературную версию. Правило простое — чем раньше жил герой, тем меньше мы о нем знаем и тем больше можем предаться написанию фантазии, выдумыванию события, выстраиванию привлекательных диалогов, умножению приключений, дилемм, встреч.Так что есть беллетризованные биографии, которые пытаются твердо придерживаться фактов и исторических свидетельств, а есть и такие, в которых судьба творца — лишь предлог, чтобы дать волю своему воображению.

Длинный список беллетризованных биографий открывает почетный лидер Ирвинг Стоун «Страсть к жизни». Эта история о жизни Винсента Ван Гога в традициях жанра, как модель метро из Севра; сегодня это может быть немного старомодно, но многие читатели и критики по-прежнему считают его непревзойденным.Интересно, что Стоун написал ее, когда ему был всего 31 год, начав с нее - нельзя отрицать, что на ура - литературную карьеру. Позже он посвятил живописцам еще две книги: «Мучения и экстаз» о Микеланджеле и — в конце своей долгой жизни, самую слабую — «Безмерность славы» о Камиле Писсарро.

Выбор цвета

Были, конечно, и другие подобные романы, достигшие популярности выше среднего. Начиная с таких классических произведений, как «Гойя» Леона Фейхтвангера (1951 г.) или «Мулен Руж» Пьера ла Мюра об Анри Тулуз-Лотреке (1950), и заканчивая «Фридой» Барбары Мухики (жизнь Фриды Кало с точки зрения ее младшей сестры) или «Рай не за горами» авторства Марио Варгас Льоси (о Поле Гогене). И в пути: на выбор, в цвет. Даже у художницы Артемизии, работавшей в 17 веке, были две беллетризованные биографии Александры Лапьер и Сьюзан Вриланд. Последний автор также написал очень интересный роман о жизни канадской художницы Эмили Карр.

Иногда писатели вместо того, чтобы описывать всю жизнь художника, останавливались на ее фрагменте, как, например, у Теуна де Вриса в романе «Винсент в Гааге», или даже на конкретном произведении. Для «Раскрась это» Джозефа Хеллера отправной точкой стала картина Рембрандта «Аристотель, созерцающий бюст Гомера», а Герт Хофман создал интригующую версию создания одной из картин Брейгеля в книге «Падение слепых».

В свою очередь, вышеупомянутая Сьюзан Вриланд создала несуществующий образ Вермеера «Девушка в голубом гиацинте», а затем описала его реальное влияние на судьбы людей в разные эпохи, от 17 до 20 века.Иногда персонажами книг являются персонажи картин, например, «Девушка с жемчужной сережкой» Трейси Шевалье, «Дама с горностаем» Даниэлы Пиццагалли или «Частная жизнь Моны Лизы» Пьера ла Мюра.

Иногда для героя профессия художника становится ценностью вторичной по отношению к эмоционально-эмоциональной тематике. Элизабет Хики в «Нарисованном поцелуе» описала отношения Густава Климта с Эмили Флоге, а Кристин Эйхель описала его увлечение танцовщицей Клео Леа. В «Миндальной Мадонне» Марина Фьорато показала сложные эмоциональные отношения между учеником Леонардо да Винчи Бернардино Куини и прекрасной Симонеттой.В «Придворном художнике» Жан-Даниэль Бальтасса дает волю своему воображению в связи с подлинным эпизодом из жизни Яна ван Эйка. Знаменитый художник был послан своим наставником, герцогом Брабантским, написать портрет кандидата в жены инфанты Изабелы в Португалию. Портреты не сохранились до наших дней, что еще больше будоражит воображение автора при описании путешествия и взаимоотношений живописца и аристократки.

Шедевры, деньги и страсти

Может быть, не сами художники, но то, что они создают, кажется идеальной питательной средой для писателей криминальной фантастики.Ведь шедевры — это большие деньги и страсти, а значит, прямой путь к криминалу, а то и криминалу. Как замечает эксперт в этой области Роберт Осташевски: «Существуют различные поджанры криминальных романов, даже очень, так сказать, специализированные, такие как археологические или винные преступления (sic!). Однако говорить о каком-то отчетливом криминальном течении на фоне живописи сложно. Конечно, художники и картины время от времени появляются в сюжетах криминальных романов, даже классических, например, в романе «Зеркало разлетается в осколки» большую роль играет некая картина, Агата Кристи, отец живописец мотива комиссара Валландера в двух вариантах) — важная фигура в цикле Хеннинга Манкеля.

Гораздо чаще авторы нашумевших романов используют тему живописи. На самом деле можно даже рискнуть тезисом о том, что в последнее время это оказалось исключительно эффективным рецептом рыночного успеха. Конечно, здесь царит Дэн Браун и его «Код да Винчи» (продано более 80 миллионов копий). Перед нами образцовый образец: великая и темная тайна из далекого прошлого, важная и актуальная и сегодня; люди, которые хотят сохранить эту тайну, и те, кто хочет ее открыть; подсказки, закодированные в произведениях искусства, и, конечно же, убийства, погони, смешанные с эрудированными размышлениями из истории искусства.Важно то, что в романах этого типа само искусство и его качество имеют наименьшее значение.

По этому или очень похожему ключу написано много литературных произведений. Большой успех имела «Фламандская шахматная доска» Артуро Переса-Реверте, в которой скрыта мрачная тайна картины XV века Питера ван Гюйса «Игра в шахматы». Целых два сценариста для сегодняшних нашумевших игр использовали дух виновного духа Рембрандта — Алекс Коннор в буквально убогом «Секрете Рембрандта» и Даниэль Сильва в гораздо лучшем «Деле Рембрандта».

Черный персонаж да Винчи

Еще юный Пикассо был причастен к убийствам Джека Потрошителя, которые, как выясняется, существенно повлияют на судьбы мирового искусства (Эстебан Мартин «Художник теней»). Хотя действие «Секрета Босха» Ива Хима и Дени Лепе не выходит за пределы шестнадцатого века, для него характерен масштаб сюжета: заглавный герой подозревается в серии особо жестоких убийств. Леонардо да Винчи появляется как черный персонаж, и у нас также есть Тициан, Рафаэль и Джорджоне в ролях второго плана.Что ж, настоящее столпотворение искусства.

Также стоит упомянуть романы, главными героями которых являются художники - персонажи вымышленные от начала и до конца. Стандарты, конечно же, были установлены Оскаром Уайльдом в «Портрете Дориана Грея». Но мнимых мастеров кисти можно найти и у других мастеров прозы, таких как Стивен Кинг («Ключ Думы» — фигура гениального живописца-любителя, открывающего страшную тайну), Кадзуо Исигуро («Живописец мира заблуждений — рассказ художника о прошлом), Уильяма Уортона («Лак» — стареющий живописец ищет смысл жизни) или Хосе Сарамаго («О живописи и каллиграфии» — творческий кризис).И больше всего Мишеля Уэльбека в его последнем превосходном романе «Карта и территория». Напомню, что ее главный герой - Тед Мартин, художник, набирающий популярность концептуальной идеей фотографирования мишленовских карт, но настоящую мировую известность ему принесла лишь серия снимков, самые известные из которых - «Билл Гейтс и Стив Джобс обсуждают будущее информатики».

Конечно, список можно расширить. Например, о «Туркетто» Метина Аридити — захватывающем рассказе, рисующем эпоху с размахом, рассказе о судьбе турецкого еврея, который бежит в Европу, чтобы развить свою большую страсть к живописи под бдительным оком Тициана.Или о «Портрете миссис Шарбук» Джеффри Форда, в основе сюжета которого лежит удивительная идея: художник за высокую плату должен написать портрет женщины, которую ему не разрешено видеть, но с которой он может поговорить. Или, наконец, о «Шедевре» Миранды Гловер. Его главная героиня — перформансистка Эстер Гласс, которая изображает из себя различные живописные фигуры-иконы, а затем в таком виде продает себя на художественном аукционе.

Код Яна Матейко

Как литература наших отечественных художников представляет себя на фоне остального мира? Довольно скромно.Было несколько хороших беллетризованных биографий, таких как «Портрет в тумане» Марии Ростворовской (о Виткаце), «Падший ангел» Владислава Бодницкого (о Выспяньском) или «Дрога до пути» Вацлава Холевинского (о Якобе Йордансе). «Тайная вечеря» Павла Хуэлле определенно заслуживает внимания. Автор начинает с реального события – обстоятельств создания одноименной монументальной картины Мацея Свешевского. Но это только предлог, чтобы сосредоточиться на современной культуре, обычаях и цивилизационных нормах (а иногда и резко с ними поступить).Менее обязательным к прочтению, адресованным любителям шуток в стиле "Космических яиц", являются два тома (!) "Шифр Яна Матейко" Дариуша Рекоша - очень знакомая пародия на "Код да Винчи". Отдельное место в этом списке занимает «Rien ne va plus» Анджея Барта, роман, основанный на впечатляющей идее описания 200-летней польской истории с точки зрения блуждающего из рук в руки портрета итальянского аристократа.

Между тем Збигнев Ненацкий уже много лет является крестным отцом отечественного сенсационного направления с искусством на заднем плане со своими романами для молодежи из серии «Мистер Автомобиль».Их главным героем был искусствовед и министерский сотрудник ведомства, занимающегося охраной памятников. Неудивительно, что чуть ли не в каждом томе фигурировали произведения искусства и связанные с ними неурядицы: контрабанда, подлог, воровство.

«Бесценные» Милошевского продолжает эту тенденцию, хотя и в версии для взрослых читателей. С большим успехом, потому что, несмотря на несколько мелких повествовательных ляпов, книга читается затаив дыхание, сюжет динамичный, полный поворотов, тщательно продуманный и обязательно с большой, шокирующей загадкой.Язык - умный и чуткий к тонкостям жизни. Есть место для тайно ввезенной контрабандой дозы знаний об истории искусства, на заднем плане у нас Рафаэль и импрессионисты, сумасшедшие коллекционеры и безжалостные торговцы. Если бы автора звали Дэн Браун, прибыль исчислялась бы миллионами долларов, а Голливуд уже набирал актерский состав. Но ведь всякое другое бывает...
.
"Откуда у литовской дворянки этот волшебный ключ?" - "Меир Эзофович" Элизы Ожешко \ Новости \ "Откуда у литовской дворянки этот волшебный ключ?" - "Меир Езофович" Элизы Ожешко \ Еврейский исторический институт

Противоречивые отзывы о романе

Элиза Ожешко опубликовала Meir Ezofowicz в 1878 году. В романе рассказывается история еврейского городка Шибув и, в частности, судьба Меира, молодого еврея, который выступает против условностей местной общины и хочет изменить свое окружение.Мы рекомендуем вам ознакомиться с содержанием работы, доступной онлайн в Центральной иудейской библиотеке.

Литературоведы увидели в романе призыв к реализации позитивистской программы: ассимиляции евреев посредством таких мероприятий, как введение светского образования для еврейских детей. Согласно противоречивым прочтениям, Ожешко уже сомневалась в рациональных постулатах позитивизма, на что указывает введение сельских тем и чрезвычайно сильный интерес польского писателя к иудаизму.Другие интерпретации обращают внимание на то, как прекрасно позднейший автор « Nad Niemnem » представил сложное положение еврейского меньшинства в Литве [1]. По словам Владислава Панаса, « Меира Езофовича » является «самым религиозным произведением в творчестве писателя, а может быть, и всей эпохи» [2]. Исследователь утверждает, что роман Ожешко на самом деле является религиозной поэмой, произведением, призванным ввести читателя в сферу сакрального, в котором «эпичность» уступает мощному «лирическому элементу» [3].

Критик Кароль Виктор Заводзинский вспоминал о прочтении Меиром Езофовичем «» : «Сколько раз я это читал [...], это производило на меня впечатление сказки о заколдованном, недоступном человеческом глазу, нереальном мире. "[4]. Лео Бельмонт, польский писатель еврейского происхождения, написал о художнице в номере «Израэлита», посвященном памяти Ожешко:

"не охватило со всех сторон этого многоугольника, который есть еврейская душа, [...] оно не спустилось в глубину этой массовой души - но никто другой этого не сделал, [...] близка к раскрытию тайны, [...] ее глаза быстро бегают от одного контраста к другому этой странной души, в которой встречаются и сочетаются самая безрассудная практичность и самый высокий идеализм, упрямая гордость избранных и низменных пыльное смирение, любовь к мудрости и суеверие, стремление к свету и цепляние за тьму, жестокость и фанатизм, а также свобода духа и всепрощение: из этих мотивов соткут полотна «Меира Есофовича»[5].

Удивительно, как Меир Езофович и его автор были по-разному оценены с точки зрения их отношения к евреям. Ожешко часто обвиняли в попытках осудить хасидизм в негативных портретах раввина Тодроса и Меламеда Моше. Взгляды Ожешко на этот вопрос были сформированы периодическим изданием «Израэлита», резко критиковавшим хасидское движение как мистицизм, лишенный каких-либо научных оснований [6]. Что же касается обвинений в адрес писателя вообще, не обязательно связанных с Меир Езофович , то прежде всего следует упомянуть о критике сионизма в одном из последних текстов писателя, посвященных еврейской проблематике: О еврейском национализме .Для сторонника интеграции евреев в польское общество через образование — пишущего, конечно, с польскоцентричной точки зрения — видение отделения от Польши и создания собственной страны было неприемлемым [7].

Творчество Ожешко не должно быть отделено от исторического контекста, в котором оно было создано. Магдалена Пекара задает риторический вопрос: «была ли возможна иная точка зрения в то время и в случае с Ожешко» [8]? Достижения писательницы трудно однозначно оценить, а ее взгляды можно легко упростить и поверхностно.Так произошло и в истории рецепции ее творчества – как пишет Гражина Борковская, выдающийся исследователь позитивистской литературы: «Протягивая отдельные нити этого переплетения, писатель создавался быть другом или врагом еврейской общины». [9].

Как появились иллюстрации Михала Эльвира Андриолли?

Meir Ezofowicz в издании 1899 года произведений Элизы Ожешко, изданных Иполитом Вавельбергом, украшены рисунками известного польского иллюстратора Михала Эльвира Андриолли (1836–1803) – некоторые из них можно посмотреть на сайте Delet.Этот художник и по сей день остается одним из самых узнаваемых иллюстраторов польской и зарубежной литературы второй половины XIX века.

Нелегко описать богатство содержания, переданное иллюстрациями Андриолли. Сами по себе они являются интерпретацией и дополнением произведения. Впервые они появились в журнале «Клосы» в 1878 г. и в первом книжном издании романа (1879 г.).

Андриолли сделал оригинальные рисунки, которые были скопированы в технике ксилографии на страницы романа.Автором большинства гравюр на дереве является Эдуард Гораздовский (1843–1901), варшавский ксилограф, связанный с «Тыгодником иллюстрирований». Именно его работы мы можем увидеть на портале Delet. С ним сотрудничали Теофил Конаржевский и Ян Краевский. Работы коллектива ксилографов были оценены как созданные «с потрясающей точностью и рисовкой, с превосходным эффектом светотени, от едва уловимых серых до глубоких черных» [10].

Процесс создания иллюстраций был следующим: Андриолли нарисовал некоторые рисунки прямо на гравюрных блоках из самшита.Затем ксилограф помещал блок на кожаную подушку из песка, что облегчало вращение пресса под разными углами. Лесорубы использовали для своей работы стальные медные граверы. Они сделали тысячи крошечных линий в разных направлениях. Незначительные исправления можно было внести, исправив незначительный дефект или вырезав и вставив на его место новый кусок блока. Твердые самшитовые матрицы выдерживали даже более 1000 оттисков [11].

Рисунки Андриолли к Меиру Езофовичу одни считают лучшими в творчестве художника, другие оценивают их более критично, хотя и оправдывают иллюстратора сложностью сюжета:

В тексте очень мало гламурных сцен, которые ему понравились; одинаковые костюмы, похожие фигуры старых евреев или еврейских детей.Это грозило монотонностью. Нет ситуации в интересном ландшафте; фоном действия является архитектура маленького городка. Интерьеры тоже бедные, простые, с мебелью без стиля [12].

Исследователь описывает задачу, стоящую перед художником, следующим образом: «Как художественно привлекательным образом, используя щадящую форму иллюстрации, проиллюстрировать и приблизить к повседневному, хотя и чуждому польскому читателю, миру обычаев и верований, описанных в роман?» [13]. Иллюстрации к творчеству Ожешко составляют своего рода novum в творчестве Андриолли: в них можно увидеть черты морального реализма, соседствующие с эстетикой романтизма, столь характерной для его произведений.Сама Ожешко была в восторге от иллюстраций. Она писала редактору «Клосы» Саломону Левенталю, что «иллюстрации передают атмосферу так, как будто перо его [Андриолли] направлялось мыслью самого писателя» [14].

Чувствительность и динамика

Наиболее яркими портретами Андриолы являются те персонажи, которые как бы наиболее ярко описаны на страницах романа, - особенно титул Меир и рабби Тодрос. Графика свидетельствует об очень внимательном чтении, чувствительности к деталям и символам [15].Художник утрировал жесты и мимику Меира, вероятно, чтобы подчеркнуть его моральный настрой. Имя Меир означает свет - на картине В Элиэзер герой трогательно указывает на пламя свечи, а его друзья в восторге смотрят на говорящего. Андриолли выбрал эпизоды из романа таким образом, чтобы проиллюстрировать характер главного героя, его мироощущение и чувствительность. Вот почему мы видим, как Меир выгоняет детей из хижины караимов или сообщает дворянину Камионскому о мошенничестве Камионкера.

Хотя рабби Тодрос, мистик-каббалист, представлен в романе в критическом свете, — как писал Юлиан Кржижановский, — «причудливый [...] деспот, фанатик и мистик, романист, наделенный реальными задатками величия, подчеркивающий его привязанность к вещам, которыми он живет, его аскетическое бескорыстие, неустанное трудолюбие и, наконец, некая доброта к миру и людям, идущим его путями» [16]. Андриолли изображает главного героя «через призму подлинной преданности религии и людям» [17] — визуальный портрет соответствует той черте, которую Ожешко дала Тодросу в своем романе.На иллюстрации под названием Рабби Тодрос художник показывает задумчивое, мрачное лицо цадика, пытаясь воспроизвести конкретную сцену из романа:

Меир оглянулся. Шагах в дюжине позади них из чащи рощи выходил человек странной формы и быстро двигался по лугу. Это был мужчина среднего роста, очень худой, с очень смуглым лицом, черными волосами, слегка седеющими, и черной седеющей бородой, спускавшейся ему до талии. Он был одет в длинное узкое платье из плотного серого сукна; шея его, голая и желтая, выглядывала из-за широкой толстой рубахи.Он был очень худым и ходил очень быстро. Шаги его были бесшумны, потому что на ногах были неглубокие, изношенные башмаки. В обеих руках он нес огромную связку дикорастущих трав разных цветов, над его головой и за ним летала стайка птиц, которые хорошо знали его, потому что иногда пытались сесть на его черные волосы или на его согнутую спину.

Когда мужчина прошел мимо него несколько шагов, не глядя на Меира, молодой человек автоматически низко склонил голову в знак смирения и почтения. Вскоре он все-таки поднял его.Его лицо было бледным, брови нахмурены от приглушенной боли. Хмурыми глазами он проследил за сгорбленной фигурой, молча бегущей по лугу, - и из-за стиснутых от гнева или боли зубов воскликнул:

- Раввин Исаак Тодрос![18]

На графике В Тодросе мы видим толпы людей, собравшихся в комнате цадика, чтобы получить совет и поддержку. Андриолли серьезно представляет раввина — он отказывается от сатирических акцентов, которые расставила в романе Ожешко. Он не лишает Тодроса его авторитета: он представляет его лекарем души и тела, полным преданности и заботы [19].

Для Вильгельма Фельдмана, публициста, писателя и историка литературы из хасидской семьи, чтение «» Меира Езофовича и просмотр иллюстраций Андриолли было важным опытом:

Для нас, воспитанников самого темного гетто, такие картины были уже неслыханны. Чтение началось не без труда. Печальный, нежный, мягкий Меир промелькнул перед его глазами, блеснули темные, враждебные глаза Тодроса.Их глаза встретились... Незабываемые мгновения... Волшебная речь... и эта речь легла в душу (...) Откуда взялся этот волшебный ключ к литовской дворянке, открывший ей столь непроницаемые тайны? Откуда у литовской дворянки был этот взгляд, которым она проникала в далекие от нее тысячи лет души, читала их более странную письменность, чем иероглифы? Ведь никто из нас, живя всем существом в этом мире, не проникал в него так глубоко, не окрашивал так мощно? Любовь сотворила это чудо (...) Мне и, наверное, тысячам таких же, как я, она показала мне путь жизни. Она показала свет и любовь [20].

Предлагаем вам посмотреть фотографии на сайте Delet и прочитать Meir Ezofowicz в Центральной иудейской библиотеке!

Коллекция фигурок

Меир Езофович

Примечания: 90 134

[1] М.Имперович-Юрчак, « Меир Езофович» из серии иллюстраций Андриолли , «Przestrzenie Teorii», 2009, № 12, стр. 131–133.

[2] В. Панас, Сасер: свято-проклятый. Образ иудаизма в польской литературе второй половины XIX века [in:] Религиозная проблематика в литературе позитивизма и молодого польского. Свидетельства об обыске , Люблин 1993, стр. 183.

[3] Там же.

[4] Цитата по: В.Панас, указ. соч., стр. 183.

[5] л. Бельмонт, Ожешко Евреи (про "Меира Езофовича") , Израэлита 1910, № 6, стр. 8, https://polona.pl/item/izraelita-r-45-nr-6-27-maja-1910 , ODAxMTI1MQ/7/#информация: метаданные [дата обращения: 13.02.2020].

[6] М. Пекара, Еврейский вопрос в публицистике Элизы Ожешко , Катовице 2013, стр. 77.

[7] Там же, стр. 199.

[8] Там же, с.142.

[9] Г. Борковска, Ожешко Евреи [in:] Еврейский вопрос в 19 веке. Споры о идентичности поляков , изд. Г. Борковска, М. Рудковска, Варшава 2004, стр. 31.

[10] М. Имперович-Юрчак, Указ.цит., стр. 136.

[11] Процесс изготовления гравюр на дереве приведен на основании: M. Imperowicz-Jurczak, op.Cit., стр. 135–136.

[12] Г.Соча, Андриолли и развитие гравюры на дереве в Польше , стр. 126–128; цитируется по: М. Имперович-Юрчак, указ. соч., стр. 141.

[13] М. Имперович-Юрчак, указ.цит., стр. 143–144.

[14] Там же, стр. 141.

[15] Там же, стр. 157.

[16] Цитата из: M. Imperowicz-Jurczak, op.Cit., P. 160.

[17] Там же, с.160.

[18] E. Orzeszkowa, Meir Ezofowicz [в:] то же, Pisma , т. 3, Варшава 1899, стр. 63-64, https://cbj.jhi.pl/documents/1258930/ 68 /.

[19] М. Имперович-Юрчак, указ.цит., стр. 139–140.

[20] Цитата из: M. Imperowicz-Jurczak, op.Cit., P. 140.

.
Смотрите также

Икра из кабачков на сковороде кусочками

Маш как приготовить

Цвет бровей для брюнеток

Коротенькие шортики

Что такое мануальные техники для мужчин

Свж это

Как собрать браслет на резинку

Как замочить спаржу

Особенности близнецов знак зодиака

Поделки из зеленых листьев

Город из конструктора

	Услуги
О салоне	Прайс	Спецпредложения
Контакты